Ладно, можно сказать вымучилась предпоследняя часть!
Рассказываем историю дальше, осталось совсем немного, крепитесь(это я себя в основном уговариваю
)
---------------------------------------------------------------------------------
(4 часть)
********
---Ты хотел меня видеть?
Ответный взгляд Майкла напряженно - внимателен.
---Садись.
Сутулясь, присаживаюсь на свое обычное место, напротив стола. Звучащий в ушах разговор с Андреа держит мои нервы в тягостном напряжении, но последующие слова Майкла доводят напряжение почти до истерики.
---Андреа была у тебя сегодня,---потрясенная вопросом, звучащим, как утверждение, могу только молча смотреть на наставника.
Однако Майклу, как всегда, все равно.
---Почему?—невозмутимо продолжает он.
«ЧТО…?»
Я так больше не могу, ситуация определенно требует прояснения.
---Ты, кажется, в курсе всего. Почему не расскажешь сам?
---Я задал вопрос ТЕБЕ.
«Ну, все, это уже переходит всякие границы».
Секунду выравниваю дыхание, пытаясь выбрать самые мягкие слова, из тех, что хотела бы бросить ему в лицо.
---Андреа не слишком счастлива сейчас. Вот и пришла, думая, что ты можешь быть со мной,---наблюдая безучастное лицо, спрашиваю о том, о чем говорить не собиралась,--- Не знаешь, как ей такое пришло в голову?
Игнорируя вопрос, Майкл наблюдает за мной своим обычным непроницаемым взглядом. Нервно барабаня пальцами по краю стола, я вздыхаю и, наконец, сдаюсь:
---Ее интересовало в основном, что с тобой происходит.
Склоняя голову к плечу, он, по-прежнему, не отрывает глаз.
---И что ты ответила?
Кошмар.
«Не желаю заседать тут, обсуждая проблемы с его подругами».
Внезапно в мозгу что-то замыкается, и на меня нисходит озарение.
Конечно, холодность и безжалостность – обычное дело для Майкла. Но он никогда не делает этого для собственного удовольствия, только вынужденно…. Например,… спасая мою жизнь. Моменты откровенной жестокости по отношению лично ко мне всегда были спланированы Отделом.
Смутные подозрения медленно обретают законченную форму. Если бы все происходящее было реальностью, Майкл НИКОГДА не стал бы обсуждать свою жизнь со мной, а тем более задавать бестактные вопросы. Уверенна, он счел бы это недопустимым. Подобное поведение совсем не в духе Майкла.
«С каждой минутой становится все интереснее».
Так почему, в таком случае, мы сидим здесь, обсуждая слова Андреа?
Глубоко вздохнув, с невинной улыбкой поднимаю глаза на собеседника.
---Я сказала, что понятия не имею,---он молча смотрит на меня,---Так что происходит, Майкл? Только не говори, что тебе кто-то понадобился для секса. Это ведь не твой стиль.
Язык, которому один раз дали волю, удержать уже не возможно.
---К тому же, если приспичит, всегда можно получить небольшое Валентайн -задание….
Майкл отводит глаза, но все же не так быстро, что бы я ни успела заметить реакцию на последнее предположение. Гнев…. Наклонившись вперед, ставлю локти на стол между нами. И едва справляюсь с желанием вытрясти из молчащего Майкла правду.
---Так… что… происходит?
Рассеянно изучающий комнату взгляд, наконец, возвращается обратно. Почти с отчаяньем пытаюсь прочитать, что он от меня скрывает.
Медленно вставая со стула, Майкл обходит стол, что бы оказаться рядом. Я не смотрю на него, но кожей ощущаю каждое движение, каждый взгляд. Наконец, поднимаясь на ноги, оказываюсь лицом к лицу. Вспышка вины в зеленых глазах так мимолетна, что невольно задаюсь вопросом, а не вообразила ли ее? Ведь за один взмах ресниц, лицо Майкла становится привычно непроницаемым.
---Брифинг начнется через десять минут. Пора идти.
Открыв дверь, он ждет, пока выйду первой. Не оглядываясь, проношусь мимо, едва сдерживая рвущееся из груди сердце.
Последний раз, когда на брифинге мне было так же неуютно, как сегодня, случился во время краткого возвращения Дэвида Фэннинга. Очевидно, сплетенная машина Отдела запущена в полную силу. Парни из нашей группы, когда отворачиваюсь, прожигают любопытными взглядами затылок. Остальное время они пялятся на Андреа и Майкла.
«Разносчики слухов перевыполнили норму».
Майкл ведет инструктаж во главе стола. Сосредотачиваясь на нем, старательно избегаю глаз Андреа. А, вслушиваясь в голос, пытаюсь уловить хотя бы суть операции.
---Я проведу ликвидацию. Никита отвечает за отход. Пока Биркофф прорабатывает операцию в Бахрейне, Андреа займется тактикой миссии. Есть вопросы?
Карсов склоняет голову, награждая Майкла ледяным взглядом.
---У меня вопрос,---в моем мозгу включается тревожный сигнал.
«Черт возьми. И эта женщина через несколько часов будет отвечать за наши жизни?»
Боясь вздохнуть, прислушиваюсь к голосу Андреа, звучащему все опаснее.
---Кто дал тебе право так со мной поступать?
«Черт. Все очень и очень плохо».
Оглядев остальных членов группы, едва сдерживаю усмешку. Люди уже на ногах и с самым озабоченным видом торопятся покинуть арену военных действий.
«Верное решение».
Отодвигая стул, тоже начинаю подниматься, старательно избегая при этом взглядов на стоящую передо мной пару. Но Андреа не позволяет отделаться так легко.
---Никита, стой. Это и тебя касается.
***************
Никита садится обратно, старательно вжимаясь в кресло и, тщетно пытаясь раствориться в его глубинах.
Подавляя вздох, оборачиваюсь к Андреа. Эмоционально неуравновешенная она, однако, весьма предсказуема в своих действиях. Полагаю, пытается смутить меня, задерживая здесь Никиту.
Все то сочувствие, что испытывал к ней ранее, растворяется перед очевидным дискомфортом моей подопечной.
Андреа не сводит пристального взгляда, бледное лицо напряжено:
---Ты играл со мной, как кот с мышью. Я этого не потерплю.
---Я не играл,---весьма слабый аргумент, и искорки ярости в глазах женщины подтверждают это.
Случайному свидетелю неприятной сцены может показаться, что я попал ловушку, но на деле все проще. Ее ответы и реакции скрупулезно просчитаны, толкая несчастную к неизбежному срыву.
---В таком случае, что это было?
Интонация все еще сдержанная, но внутри женщины клокочет ярость.
Безразлично встречаю горящий негодованием взгляд.
---Расследование.
---И кто ему подвергся?
---Ты.
Односложные равнодушные ответы доводят ее до грани.
---В связи с чем?
Андреа, похоже, сбита с толку.
---Тебя подозревали в передаче информации Красной Ячейке. Мне требовался доступ к личным файлам.
Никита, наблюдающая за нашим словесным поединком из-за занавеси светлых волос, кажется удивленной.
---Ничего я не передавала.
Внезапно колет вина. Андреа искренна, она никогда не была предательницей. Глядя в глаза, пытаюсь напомнить себе, что эта женщина виновна в смерти четверых товарищей, убитых из личной мести.
Спокойно выдерживая взбешенный взгляд, отвечаю.
---Я знаю. Подозрения были необоснованными.
Сдавленный нервный вздох больше похожий на шипение:
---Значит, ты никогда не любил меня?
************
«Господи, хоть бы провалиться сквозь пол прямо сейчас».
Конечно, меня не назовешь большой поклонницей Андреа Карсов, но в данный момент я полна сочувствия к несчастной девушке.
Склоняя голову как можно ниже, старательно отвожу глаза от стоящей передо мной пары.
---Я уважаю тебя как коллегу.
«Ой… ох….просто, замечательно, Майкл! Именно таких слов и ждет девушка после проведенной в одной постели ночи».
Качая головой, признаю, что в этот раз Майкл превосходит сам себя. Впрочем, хотя бы не морочит голову, прося «потерпеть еще».
---Понятно,---ледяной тон не оставляет сомнений, что именно поняла Андреа,--- Расследование закончено?
---Да. Ты вне подозрений.
Воздух между ними вновь кажется наэлектризованным, но от прежнего чувственного привкуса не осталось и следа. Желание, которое источал Майкл по отношению к Андреа всего лишь день назад, растаяло, как дым. Осталось только холодное равнодушие.
«Как он делает это, черт возьми?! Да, уж, в лице Майкла Голливуд потерял великого актера. Уверенна, ему бы ничего не стоило убедить весь свет в бессмертной любви к любой партнерше».
Перевожу быстрый взгляд на Андреа. Не похоже, что эта девушка оценила качество разыгранного спектакля!
Бледное лицо каменеет от ярости, когда, кивнув, Карсов встает со стула. Не говоря ни слова, Андреа отворачивается и направляется к двери, но Майклу все неймется. Обращаясь к ее напряженной спине, он мягко бросает:
---Извини.
Крутанувшись на месте, женщина прожигает обидчика ненавидящим взором. Даже у меня кровь стынет в жилах, когда смотрю на нее. В памяти всплывает недавний разговор.
«Мы не можем позволить ему выиграть на этот раз…, нам надо кое-что предпринять».
Через пару мучительных мгновений Андреа отворачивается и быстро уходит. В комнате повисает тишина. Продолжая рассматривать стол, чувствую ужасное неудобство, оставшись наедине с Майклом. Ему это нравится не больше моего, поэтому, отвернувшись, тихо произносит:
---Миссия через час. Иди, готовься.
Разумеется, повторять дважды мне не приходится. Кивнув, вскакиваю со стула и, наконец, перевожу дыхание.
«Это было слишком даже для меня».
Спешно покинув комнату, провожу оставшийся час в компании Вальтера, настраивая рабочее оборудование. Перед выездом в Оружейке появляется Майкл. Но, кроме разговора со стариком относительно записи работы чужого сердца, ничего не обсуждается.
Закончив сборы, мы отправляемся к шлюзу.
Пока иду по коридору, разглядывая спину Майкла, осознаю, что это последняя возможность пообщаться наедине перед миссией. Поэтому, торопливо натягивая на ходу перчатки, окликаю.
---Ты говорил с Андреа после брифинга?
Не останавливаясь, он отвечает:
---Нет.
Шлюз совсем рядом, значит, время почти закончилось.
---А стоило бы.
Майкл останавливается, но так и не оборачивается.
---Она не просто рассержена, Майкл,---упорное молчание выводит из равновесия. Испуганная, что ему наплевать на собственную жизнь, пытаюсь донести всю сложность ситуации.
---Она опасна.
Наконец, внимая моему волнению, Майкл оборачивается, но взгляд, по-прежнему, невозмутим.
---И что она может сделать?
Что тут скажешь? Я понятия не имею о замыслах Андреа. Зато всем существом ощущаю приближение опасности. Это чувство так четко, что холодеют от страха внутренности.
Майкл, меж тем, терпеливо ожидает продолжения. Поэтому, качая головой, отвечаю.
---Я не знаю. Только будь осторожен.
Еще мгновение он не отводит внимательных глаз, а затем отворачивается и направляется к фургону. Следуя за ним, понимаю: обсуждение закончено. Но ненависть в глазах Андреа не дает успокоиться. Я не могу пустить ситуацию на самотек.
***********
---Майкл.
Отчаянье в тихом голосе заставляет меня остановиться. Обернувшись, смотрю на девушку. На красивом лице беспокойство на грани паники. Она боится за меня.
Быстро окинув взглядом фургон, понимаю, что мы все еще одни. А глаза Никиты полны такого отчаянья, что молчать я больше не в силах.
Смотря в сторону, осторожно выбираю слова:
---Отдел оценивает ее.
Судорожный вздох нарушает благоразумные планы, и наши глаза встречаются. Напряжение почти материально.
---Оценивает? Почему?---быстро обежав пространство вокруг, голубой взор возвращается ко мне,---Что можно оценить, переспав с Андреа?
Девушка внезапно краснеет и отворачивается.
---Никита.
Глубоко вздохнув, она поднимает глаза. И я немею, различая в них…сочувствие. Повисает тишина, в которой слышу лишь лихорадочный стук собственного сердца.
«Ненависти нет,… только сожаление».
Облегчение настолько мощно, что, на мгновение, перестаю контролировать ситуацию, произнося незапланированное признание.
---Мне нужна твоя поддержка. Я могу рассчитывать на помощь, если что-то пойдет не так?
---Если что-то пойдет не так?---в голубых глазах вспыхивает страх,---Майкл, что происходит?
Разозлившись на себя за несдержанность, отвечаю резче, чем собирался:
---Только то, что сказал.
Вспыхнув от обиды, Никита молча забирается вглубь фургона. Я остаюсь у входа, ожидая прибытия Хобсона и Блекера. Между нами бескрайней рекой разливается отчуждение.
Дорога к месту операции проходит в тягостном молчании. Девушка, старательно не замечая моего пристально взгляда, рассматривает то пол, то потолок. Напряженные тени на ее лице, сжимают сердце и заставляют проклинать все те тайны, что стоят между нами.
Но, как обычно, стоит лишь оказаться на позиции, недопонимание отступает. Оглядываясь на Никиту, проверяющую оружие, недобро усмехаюсь иронии ситуации. В бою наши отношения безупречны.
Внимание отвлекает фура, подъехавшая к площадке для разгрузки. Прибытие группы специально совмещено с поставкой новых партий биологического материала. План операции предельно прост: проникаем в лабораторию, размещаем взрывчатку, уходим.
Мы с Никитой обмениваемся понимающим взглядами.
«Пора выступать».
***********
Сопротивление минимально, сотрудники лаборатории-ученые, не солдаты, они не готовы к вооруженному нападению. Сняв троих, я оставляю Никиту оберегать вход в длинный коридор.
Внешняя дверь камеры не защищена. Проходя по предбаннику, внимательно изучаю панель управления у входа во внутренний периметр. Разобравшись, быстро набираю код и застываю у окошка считывания идентификационных данных. Чип с записью биения сердца одного из сотрудников прикреплен к моей куртке. Несколько томительных секунд проходит в ожидании реакции систем защиты. Когда замок щелкает и внутренняя дверь распахивается, я, наконец, выдыхаю. Слава Богу, Андреа не вмешалась в процесс. А ведь у нее было достаточно времени перед операцией, что бы испортить чип с записью и нарушить планы. Морально я был готов к такому повороту событий.
Проскальзывая в открывшуюся дверь, приступаю к активации детонатора. Одновременно отчитываюсь в Системы о ходе операции.
---Я внутри.
Андреа не отвечает. Нехорошее предчувствие сдавливает грудь. Но раздумывать некогда, время поджимает, и я активизирую взрывчатку. Циферблат датчика с громким щелчком начинает обратный отсчет.
«Сделано».
Разворачиваюсь к двери, собираясь выходить, но в этот момент срабатывает защита, и толстая створка с пуленепробиваемым стеклом захлопывается прямо перед носом.
Сердце холодеет.
«Сбой»
---Андреа, что случилось?
Она не отвечает.
---Я заперт.
Тишина.
---Андреа…, Андреа!
Мои слова тонут в пустоте.
Давя панику, оглядываюсь вокруг. Другого выхода тут нет. А таймер настойчиво и беспощадно продолжает обратный отсчет секунд. Минута сорок восемь.
«Господи. Она все-таки это сделала».
*************
Когда кажется, что мои ноги окончательно онемели от сидения на корточках позади чертовой вагонетки, с потрескиванием, оживает модуль связи.
---Никита, необходима твоя помощь.
Майкл. В обычно спокойном голосе сейчас ощущается тень паники. Не могу даже вспомнить случая, когда бы он говорил так озабоченно. И это пугает.
Медленно поднимаюсь на ноги, стараясь держать в поле зрения весь периметр. Приближающиеся быстрые шаги, отдаются в груди бешеным стуком испуганного сердца. Действуя на автопилоте, укрываюсь за вагонеткой. Мимо почти пробегают двое охранников.
«Что произошло?»
Не знаю, сколько тут еще человек, но медлить больше не могу. Я нужна Майклу.
Охранники в нескольких метрах.
«Теперь или никогда».
Стремительно, но осторожно, стараясь привлечь как можно меньше внимания, я выскальзываю из своего укрытия. Срабатывает. Сдерживая дыхание, направляюсь к месту дислокации Майкла. Внезапно за спиной возобновляется тяжелый топот. Резко разворачиваясь, стреляю в охранника, появившегося из-за угла. Мужчина едва успевает протянуть руку к оружию, когда моя пуля находит его.
С зашкаливающим пульсом, наконец, достигаю камеры. И в первый момент не могу понять, что происходит. Массивная внешняя дверь распахнута, никаких следов Майкла. «Но ведь мне же не приснилась его просьба о помощи? Так, где же он, черт возьми?»
Шагнув в узкий предбанник, получаю немедленный ответ.
«О, Господи! Майкл!»
************
Взволнованное лицо Никиты появляется за окном блокированной двери. Голубые глаза мгновенно наполняются страхом, когда девушка осознает безвыходность ситуации. Старательно сдерживая панику, обдумываю наше положение. Если ничего не предпринять в течение ближайших двадцати пяти секунд, мы оба погибнем. Никита не уйдет без меня. Слишком хорошо ее знаю, что бы сомневаться в этом.
Девушка растеряно смотрит сквозь стекло. Давя дрожь в голосе, произношу как можно ровнее.
---Нам нужно живое сердце.
Никита оглядывается на панель, потом с отчаяньем на меня, вспоминая, видимо, о чипе с записью, прикрепленном на груди, и о расстрелянных сотрудниках лаборатории. По щекам разливается испуганная бледность, в глазах - паника.
---Посмотри, может кто-то из лаборантов, еще жив.
Мгновение девушка ловит мой взгляд, затем отворачивается и уходит. Наши жизни в ее руках.
***********
«Живое сердце».
Мчусь обратно в лабораторию, а собственное сердце готовится выскочить из груди.
«Спокойно…, спокойно».
С трудом всасываю воздух пережатыми от волнения легкими и, сдерживая дрожь, пытаюсь нащупать биение пульса у первого же попавшегося на пути тела. Тщетно.
«Черт! Черт! Черт!»
Пробираясь по лаборатории, склоняюсь к каждому лежащему. И все напрасно. Безупречная эффективность Майкла сыграла на этот раз против нас.
«И что, дьявол, мне теперь делать?»
Внезапно угловым зрением замечаю слабое движение в углу помещения.
«Живой».
Стремительно направляюсь в сторону человека, отчаянно пытающегося ползти. Белый халат забрызган кровью, но сам он еще жив. Ухватив за плечи, переворачиваю мужичину на спину. С трудом, открывая глаза, он умоляюще просит:
---Пожалуйста…, помогите мне.
О, господи! Что же я делаю?
«Спасаю жизнь Майкла. И свою собственную, между прочим. Поэтому, не медли!»
Отключая эмоции, хватаю умирающего и тащу в сторону попавшего в ловушку Майкла. Мужчина резко вздрагивает и обмякает, мое сердце ухает вниз.
«Пожалуйста, держись! Не умирай».
Пока тащу почти безучастное тело к запертой камере, в моей голове с безумной скоростью мелькают тысячи вопросов относительно причин произошедшего. Но как не прикидываю, все сходится к одному варианту.
«Андреа».
Она прекрасно знала, что Майкл единственный участник операции, имеющий чип с необходимой записью. Поэтому включила блокировку, прежде чем он покинул камеру. Ни один из сотрудников лаборатории не успел бы ничего сделать.
«Так поступать нельзя. И мы не можем позволить ему выиграть на этот раз».
Проклятье. Это я не позволю Андреа выиграть на этот раз. Раскаленный гнев на Карсов тонизирует ослабшие, было, мышцы, заставляя ускориться. Наконец, мы у запертой двери. Страх сжимает внутренности, потому что не имею понятия, сколько осталось времени.
Набирая код дрожащими пальцами, молюсь, что бы ни ошибиться. Вспыхнувший дисплей требует заветной кардиограммы. Сжав зубы, поднимаю бесчувственного пленника и прижимаю его грудь к окошку сканера. Опознание растягивается в вечность. Но вот щелкает замок, и тяжелая металлическая дверь начинает открываться. Освободившийся Майкл рукой ускоряет ее движение и тут же поднимает оружие, целясь в кого-то за моей спиной.
*************
В тесном, бронированном помещении звук выстрела похож на взрыв, он мгновенно закладывает уши. Все еще слыша эхо, наблюдаю, как падает подстреленный мною охранник.
Никита едва заметно сотрясается, ее нервы тоже на пределе. Одновременно она отпускает пленника, замертво падающего нам под ноги. Девушка, похоже, в трансе и не отводит глаз от человека, спасшего наши жизни ценою своей.
«Осталось шестнадцать секунд».
У нас нет времени для скорби по мертвым. Кладя руку на плечо Никиты, почти насильно толкаю ее к выходу. Лишь через несколько бесконечных мгновений до девушки начинает доходить вся острота ситуации, и мышцы под моей ладонью напрягаются.
С максимально скоростью, на которую способны, мы несемся по опустевшему помещению к выходу: Никита впереди, я за ней.
«Двенадцать секунд до взрыва».
Когда до дверей остается метров пятьдесят, воздух вокруг начинает свистеть от пуль. Прибыла охрана, трое или четверо, нет времени на оценку. Прострелянный монитор взрывается неподалеку, осыпая нас ливнем осколков. Следующая пуля пролетает совсем близко от белокурой головки Никиты. Протягивая руку, пригибаю ее ниже линии огня.
«Пожалуйста, только дайте мне вывести ее отсюда живой».
Наконец, выход рядом и мы почти выпадаем за порог. Оказавшись снаружи, провожу ладонью вдоль косяка, что бы активизировать инфракрасный луч защиты. Среагировав на возмущение, створка немедленно захлопывается, а лаборатория за стеной в тот же миг превращается в огненный ад.
*************
Сидя в фургоне и ожидая отправления на базу, исподтишка разглядываю затылок Майкла. С тех пор, как вытащила его из камеры, мы обменялись лишь парой слов.
Сбитая ударной волной от взрыва, я как раз пыталась подняться на ноги, когда он подошел и поддержал. Удивленная неожиданной любезностью, подняла глаза и… мгновенно забыла, как дышат. Взгляд, похожий на нежнейшую ласку, коснулся лица и тихо сполз к губам. Казалось, Майклу стоило немалого усилия придти в себя, длинные пальцы судорожно сжались вокруг моего запястья.
---Спасибо.
Голос не громче тихого шепота нагрел кожу и заставил покрыться мурашками.
Я онемела в тот момент, не смогла вымолвить ни слова. В конце концов, выдавив дрожащее:
---Пожалуйста,---улыбаясь, неловко потрепала его по плечу.
Однако, этот эпизод наших проблем, увы, не решил. Тема Андреа Карсов осталась для Майкла табу.
Шлюз открывается, пропуская группу обратно в Отдел. Блекер и Моррис с максимальной скоростью уходят от нас по коридору. Будто чувствуя себя лишними.
Сейчас - самый подходящий момент для разговора, пока адреналин кипит в крови и у меня достает смелости.
---Майкл….
Широкие плечи идущего впереди мужчины напрягаются. Совершенно очевидно, что Майкл не настроен болтать.
«Неважный знак».
Но и я молчать не могу.
---Ты разблокировал кодовый замок взрывателя, когда вошел внутрь?
Наконец он останавливается и оборачивается, надев привычную, ничего не выражающую маску.
---Да.
Полностью нейтральный ответ.
Однако холодностью меня не удивишь, поэтому, недоверчиво прищурившись, начинаю еще раз.
---Тогда, почему дверь за тобой закрылась?
Наши взгляды встречаются. Знакомое упрямое выражение зажигается в глубине светлых глаз.
«Черт подери! Не собираюсь больше этого выносить!»
---Потому что пошла обратная блокировка,---настойчиво продолжаю мысль,--- И только один человек мог это сделать.
**************
Никита делает шаг вперед, что бы оказаться лицом к лицу. От пристального обеспокоенного синего взгляда мое сердце начинает биться с утроенной скоростью. Девушка сейчас так близко, что могу ощущать живое тепло ее кожи, вдыхать манящий запах светлых волос. И сразу же тоска по любимой женщине - моя давняя и постоянная спутница – пронизывает тело, подобно мучительной волне острой боли.
Никита не сводит глаз, ожидая ответа. Она понимает, что права, и хочет добиться признания своей правоты от меня.
---Я знаю.
Девушка облегченно выдыхает, довольная достигнутым результатом.
Однако напрасно.
«Я не хочу обсуждать с ней все произошедшее».
Отворачиваясь, спешно пытаюсь уйти.
Но взволнованный низкий голос снова окликает:
---Майкл, она пыталась убить тебя! Что ты собираешься делать?
Останавливаюсь в сомнениях. С одной стороны, не могу объяснить ей всего, прекрасно понимая, что Андреа Карсов - не единственная, кто подвергается сейчас проверке. Уже и так мною было сказано много лишнего, дальнейшее углубление в тему лишь подвергнет опасности саму Никиту. Ведь Шеф и Мэдлин, наверняка, пристально наблюдают за каждой нашей реакцией.
Но с другой стороны, желание оправдаться перед девушкой почти непреодолимо.
Только будет ли от этого проще?
Если даже скажу всю правду…. Как намеренно соблазнил Андреа, что бы Отдел смог уточнить ее психологический профиль…. Разве такое поведение вызовет сочувствие Никиты, добавит симпатии ко мне? Нет, в ее глазах Андреа окажется затравленной жертвой, требующей опеки и защиты.
Поэтому и не хочу говорить с ней об этом задании, избегаю любых объяснений.
---Ничего.
Сердитый вздох служит ответом.
---Почему? Потому что чувствуешь вину?
Отворачиваясь, и, уходя по коридору, буквально, заставляю себя быстрее переставлять ноги. Все, что мне действительно нужно в данный момент-это обернуться, схватить ее в охапку и, прижав к стене, крикнуть в прекрасное преданное лицо:
«Да, черт возьми! Ты – права! Я виноват, виноват перед всеми! Я лгу своим близким, Елене и Адаму!»---еле сдерживаюсь, что бы не оглянуться,---«И изо дня в день я обманываю тебя».
Долгая ночь с Андреа, случившаяся только вчера, уже практически выветрилась из памяти, забылась напрочь телом. Она - ничто по сравнению с той бурей, что ощущаю каждую минут каждого дня по отношению к женщине, оставленной сейчас за моею спиной. И это сводит с ума.
Продолжая быстро уходить по коридору, мечтаю укрыться поскорее в сомнительном уединении собственного кабинета. Я, просто, не выдержу сейчас даже минуты рядом с Никитой.
---А что, если она попробует снова?
Кажется, девушка слегка успокоилась, но в голос по-прежнему звучит напряженно.
Молча поворачиваю за угол. Не хочу быть тем, кто объяснит Никите, что у Андреа Карсов вряд ли еще раз случится шанс хоть чего-нибудь предпринять.
***********
Смотрю на широкую спину то тех пор, пока Майкл не исчезает за поворотом коридора.
«Только что спасла его шкуру, и какова благодарность?»
Однако гнев слегка утихает, когда замечаю, как тяжело он ступает на левую ногу.
Майкл едва не погиб сегодня…. Из-за прихоти той женщины. Закрыв глаза, вспоминаю беспощадное выражение бледного лица навестившей меня Андреа Карсов.
«Так поступать нельзя. И мы не можем позволить ему выиграть на этот раз».
Растирая уставшие веки, пытаюсь привести в порядок лихорадочно кружащиеся мысли.
Андреа сделает это снова.
Майкл не собирается ее останавливать.
«Значит, ее остановлю я».
Разворачиваясь в сторону кабинета Мэдлин, продолжаю рассуждать.
«Что я ей скажу?»
Зная эту женщину, вижу предстоящую беседу, как наяву. Мэдлин холодно улыбнется и скажет, что я позволила своим чувствам к Майклу слишком сильно повлиять на отношение к Андреа.
Щеки краснеют от одного воображения подобных слов. Я слишком часто бывала подопытным животным в экспериментах Мэдлин, что бы добровольно давать ей повод покопаться в собственной душе.
Нет, надо поговорить с кем-то, кому плевать на мои чувства и эмоциональные реакции, кто не будет превращать разговор в утонченную психологическую пытку. И такой человек существует, хотя я совсем не испытываю восторга от мысли о добровольной беседе с ним.
Вздохнув, меняю направление своего пути.
«Не могу поверить, что без принуждения делаю это!»
Я собираюсь встретиться с Шефом.
**************
Откинувшись на стуле, в который раз поднимаю глаза к «голубятне». Пусто.
Хмуро разглядывая стеклянный куб, с раздражением размышляю:
«Почему, когда не надо, этот проклятый мужик сутками не сводит с меня своих волчих глаз. Но стоит раз в жизни захотеть поговорить, как он бесследно исчезает?»
Сползая по сидению, кладу уставшие ноги на соседний стул.
«Ладно, устраиваемся поудобнее».
Черт знает, куда он провалился, но Шеф все еще в Отделе. И я не уйду домой, пока не поговорю с ним о случившимся, пока не озвучу свои подозрения относительно Андреа.
Неожиданно раздающийся за спиной жесткий голос Шефа, заставляет подпрыгнуть на месте.
---Что-то случилось?
Пойманная врасплох, я теряюсь. Качая головой, пытаюсь сесть ровно, что бы выглядеть приличнее.
---Нет, все в порядке.
Запнувшись на полуслове, корю себя.
«Да скажи же ему!»
Пол подходит ближе, и следующими словами неожиданно освобождает меня от необходимости заводить неприятный разговор.
---Андреа убрали.
«Ничего себе!»
Откинув голову на спинку стула, рассматриваю лицо собеседника. Он суров, но не зол.
---Так, значит, Вы знали о том, что она пыталась убить Майкла.
---Да,--- он придвигается поближе, глядя глаза в глаза,--- Мы были разочарованы, но не удивлены.
Осторожно наблюдая за ним, замечаю, что Шеф странно доволен.
---Мы устроили испытание,---выражение лица становится жестче,---Она потерпела неудачу.
«Испытание…. Мы устроили ей испытание…».
---Испытание?---мой голос слегка садится от удивления.
Шеф останавливается напротив, голубые холодные глаза пристально изучают мое лицо.
---Мы знали, что она не предатель,---задерживаю дыхание, не веря собственным ушам. Пол продолжает говорить, явно оценив мою реакцию:
---Но подозревали, что у нее не все в порядке с нервами. Мы оказались правы.
Поднимаясь со стула, чувствую себя полностью сбитой с толку.
«Он ведь пытался сказать тебе, намекал всячески…. Но ты видела только одно– он был с другой женщиной».
Майкл ничего не мог изменить, он не был волен над своими желаниями, изображая шлюху по воле Отдела. Однако еще одна мысль сгущает тучи на моем горизонте:
«Почему он не открылся во всем мне?»
Ответ находится очень быстро, едва поднимаю глаза на самодовольно ухмыляющегося Шефа. Майкл не сказал мне ни о чем прямо, потому что Андреа была не единственной, кого проверяли.
Холодный гнев закипает в груди.
«Меня уже тошнит от этого зверинца».
---Значит, Вы проверяли и меня? Выясняли, говорю ли то, что знаю?
Пол насмешливо улыбается в ответ:
---Это ни к чему. Ты бы все сказала.
Ненавижу его в этот момент. Такая убежденность в моей полной предсказуемости!
---Откуда такая уверенность?
---Мы за тобой очень пристально следили, Никита,--- глядя в ледяные глаза, против воли чувствую себя членом его проклятой команды. Призрак Андреа Карсов , кажется, присутствует здесь третьей. От воспоминания о вчерашнем брифинге с нею у меня сжимается желудок.
---Теперь - ты одна из нас.
Такой небрежный легкий тон, но он ударяет меня наотмашь. Как Пол и рассчитывал. Я хорошо делаю свою часть грязной работы, и Шеф этим полностью удовлетворен. Именно его уверенность в полном контроле надо мной, едва могу вынести.
Старательно давя подступившие к глазам слезы, не могу изгнать из сознания ненавистные ядовитые слова:
«Теперь - ты одна из нас».
Следя за уходом своего мучителя, окончательно погружаюсь в отчаянье.
«Этого у него не отнять… умеет бить наповал…. Маньяк».