Пансион Для Продвинутых

Чего-то тема у нас не развивается. А Новый год и Рождество, меж тем, не за горами.

Ладно, опять я продолжаю. Все еще в мыслях о волшебном празднике, народилась очередная "лирическая" история. Прошу прощения за вольность в трактовании образов, но уж очень хочется устроить праздник жизни нашей бедной-несчастной девочке Никите.

Merry Christmas!

Скрытый текст

Зеркальные витрины. Интересно, существуют на свете люди, не рассматривающие в них свое отражение?
Вопрос риторический. Я знаю, по крайней мере, одного такого. Майкл бросает взгляды в сторону витражных стекол только для предотвращения слежки… или для наблюдения за противником… или играя роль…. Как сейчас, например. Пытаясь заслужить доверие очередной «возлюбленной», он склонился из-за ее плеча к витрине ювелирного магазина и увлеченно обсуждает какую-то безделушку…. Весьма увлеченно. Черт побери! Сколько лет прошло, а до сих пор не могу привыкнуть к этой его способности перевоплощаться, превращаясь из мрачного сурового типа, экономящего каждое слово, в любезного, сладкоречивого франта. И ведь верят ему, несчастные женщины, верят, сраженные обаянием участливых зеленых глаз…. Участливых…. Ага, как же! Майкл так же милосерден, как голодный волк в зимнем лесу. Уж я-то с его «душевной чуткостью» знакома непонаслышке.
Правда, скажу откровенно, знание мало чего меняет. Ведь стоит этому мужчине посмотреть на меня глубоким чувственным взглядом…. Снова - здорова, выполню любое желание!
Только, знаете, что особенно обидно?
Не то, что готова забыться, поступившись совестью, и, плюнув на собственные интересы. Увы! Сводит с ума отсутствие с его стороны мало-мальски путных предложений.
Ну, сказал бы хоть раз:
«Никита, радость моя, поощряю тебя за отличную работу и повышенную сообразительность, двухдневной поездкой на Барбадос. В моем обществе и без микрофона с подслушивающим Биркоффом в ухе. Позагораем, расслабимся…, все обсудим».
Так нет же! Он требует от меня нереальных ежедневных подвигов, а на прощание бросает лишь тихое: «Увидимся в Отделе».
Кто бы сомневался в этом?! Конечно, где же еще Майклу отыскать столь удачный гибрид куклы Барби с роботом трансформером?
Начиная закипать от жалости к себе, спешно перевожу взгляд в сторону витрины. Из зеркального стекла на меня возмущенно смотрит высокая светловолосая девушка, легкомысленно обутая в сапоги с десятисантиметровыми шпильками.
Гы….
У нас разница в росте всего ничего. И стоит мне надеть каблуки позаметнее, как тут же оказываюсь выше Майкла.
Настроение немного улучшается.
Поправив слегка растрепанные ветром волосы, поворачиваю голову к «сладкой парочке».
Майкл и Эвелин(новая валейнтайн-жертва), по прежнему, приклеены к сверкающему стеклу. Чего они там высматривают? Обручальные кольца выбирают, что ли?
«Тьфу на тебя, Никита. Типун тебе на язык! Какие глупости только не лезут в голову со скуки!»
Но внутренний скептик уже не дает успокоиться.
«А чему тут удивляться? Вполне вероятно, что воспаленное воображение Мэдлин когда-нибудь дойдет и до этого: женить Майкла ради дела».
Картина, рисующая моего мужчину, возвращающегося по вечерам к какой-нибудь никчемной Эвелин, сводит с ума. Нет! Нет! И нет! Не бывать такому. Мэдлин не посмеет, а Майкл не сможет долго обманывать бедную женщину.
Злой внутренний демон насмешливо скалит зубы:
«Это ты про кого? Про своего наставника, несколько лет успешно водящего тебя за нос?»
Да уж, от правды не скроешься. А она горька. Майкл – вовсе не мой мужчина. Он лишь манипулирует мною, крепко держа на крючке. То оттолкнет, то приблизит…. И я позволяю. Увы! Каждый раз даю себе самую страшную клятву, не поддаваться и… продолжение сами знаете….

---Никита, что случилось? Почему покинула позицию?
---Ой!
Голос Сеймура в ухе заставляет придти в себя. Оказывается, в порыве самобичевания я незаметно подкралась к злополучному магазину и теперь стою рядом со «сладкой парочкой», пытаясь разглядеть ювелирный шедевр из-за широких мужских плеч.
Эвелин удивленно оборачивается, заслышав мой вскрик. Ее спутник, к сожалению, тоже.
---Вам помочь?---вопрошает нежный женский голосок.
«Поздно…»--- обреченно вздыхаю я, торопливо отводя глаза.
Смерив меня изучающим взглядом, Майкл оборачивается к Эвелин.
---Похоже, мадмуазель,---он насмешливо тянет обращение,---так же покорена твоим выбором, как и я. Не правда ли, мадмуазель?
---Да,---мямлю я, пытаясь за их спинами разглядеть витрину.
Поняв мои затруднения, Майкл отодвигается и перед глазами предстает самое аляповатое ювелирное творение, какое только могу вообразить: блестящее сердце из сапфиров в золотой оправе, выложенной бриллиантами. Его наивный автор, судя по всему, был пламенным поклонником кэмероновского Титаника и воплотил в своем детище все потаенные фантазии о бесценных сокровищах.
Давясь от смеха, с трудом пытаюсь сохранить серьезное выражение лица. Однако, Майкл не успокаивается, рассуждая с обычной невозмутимостью.
---Редкая работа, мадемуазель. Моя подруга обладает изысканным вкусом.
На что глупышка Эвелин нежно розовеет и кокетливо стукает его по рукаву дорогого кашемирового пальто.
---Ээээ…безусловно,---заикаюсь я, встречаясь с зеленым взглядом над головой склонившейся девушки.
И тут случается самое странное! То ли я брежу, то ли мир начинает раскручиваться в обратную сторону, но в глазах Майкла мне чудятся прыгающие смешливые искорки….

******
---Мэдлин просила тебя зайти,---сообщает встретившийся у входа Биркофф.
---Зачем?
Но парень уже спешит дальше по коридору, неопределенно пожав плечами.
Придется идти. Мэдлин не из тех, кого стоит заставлять ждать.
Поворот, еще один… знакомая дверь с цифровой панелью вызова. Набирая код, сообщаю о своем прибытии.
Тяжелая дверь гостеприимно отодвигается в сторону:
---Входи, Никита.
Женщина за столом мягко улыбается, темные глаза искрятся неподдельной заботой. Эта изящная темноволосая красавица меньше всего похожа на главного аналитика могущественной антитеррористической организации.
«Твоя новая мать»,---когда-то представил ее Майкл. Очень скоро мне пришлось узнать, сколько злой насмешки таилось в его словах.
Мэдлин умеет выворачивать человека наизнанку, не теряя при этом ни капли очарования. По-правде сказать, разборка людей по косточкам в поисках слабых мест является ее любимым занятием. И я в этом отношении просто находка. Мои проблемные точки столь доступны и многочисленны, что Мэдлин, скорее всего, становится скучно от предсказуемости ответных реакций. Она, в отличие от Майкла, исследователь, а не скучный практик.
Мысли прерываются мягким вопросом
---Как прошла операция?
---Неплохо,---осторожно отвечая, пытаюсь угадать, что понадобится от меня на этот раз.
---Цель достигнута, Эвелин пригласила Майкла на уикенд за город, что бы познакомить со своими родителями. Думаю, отыскать нужные сведения не составит для него труда.
---Понятно.
Опустив глаза, Мэдлин что-то внимательно рассматривает на своем мониторе. Переминаясь с ноги на ногу, мечтаю поскорее закончить неприятную беседу.
---Это все?
Но начальница отрицательно качает головой, разворачивая ко мне монитор:
---Ты нарушила расстановку сил и бессмысленно потратила пятьдесят секунд операции.
На экране прокручивается спонтанная беседа с Эвелин и Майклом у витрины ювелирного магазина.
Неужели понадеялась, что моя самодеятельность сойдет с рук? Напрасно.
Мэдлин ничего не упускает.
И ведь возразить ей нечего. Чем тут можно оправдаться?
«Я испугалась, что вы решитесь женить Майкла ради дела. Поэтому подошла посмотреть, не выбирает ли он обручальные кольца»?
Представляю, какие перлы появятся в моем психологическом профиле после подобного признания. Там и так, наверное, огромная глава посвящена неадекватному поведению оперативницы в ситуациях, связанных с ее наставником.
Пытаясь загладить промах, покаянно произношу:
---Виновата. Подобного больше не повторится. На результатах операции моя ошибка не сказалась.
Мэдлин кажется удовлетворенной:
---Хорошо.
Неужели так просто отделалась?
---Я могу идти?---снова вопрошаю с надеждой.
---Пока нет,---разочаровывает собеседница,---Есть еще один аспект, который нам надо обсудить. Присядь.
И указывает рукой на кресло, стоящее по другую сторону стола.
Тяжело вздохнув, смиряюсь с неизбежным и усаживаюсь.

---Через месяц Рождество,---неожиданно сообщает начальница и с улыбкой ждет ответной реакции.
Вот это да! Когда еще Мэдлин вспоминала о давно забытых вехах нормальной жизни: Дне Благодарения, Рождестве или Новом Годе? Здесь, в Отделе, праздники теряют всякий смысл.
Не придумав ничего лучшего, озвучиваю первую пришедшую в голову мысль. К сожалению, не слишком удачную.
---А через два с половиной месяца - День Святого Валентина.
Мэдлин многозначительно выгибает тонкую бровь.
---Я сейчас о другом. Попытайся, пожалуйста, сосредоточиться.
Чувствуя, как кровь приливает к ушам, хмурюсь и молча киваю.
---Рождественские праздники - период, на который затихает официальная политическая деятельность. Однако неофициальная в это же время продолжает кипеть ключом. Благотворительные балы, званные вечера, неформальные встречи - отличный повод для знакомств с нужными людьми. Именно в расслабленной обстановке подобных мероприятий и раскидывает свои сети Бенджамен Йорк, человек, обеспечивающий приток средств в организацию под названием «Глобальная помощь». Они позиционируют себя как благотворительный фонд, озабоченный экологическими нарушениями, допущенными ведущими державами в отношении стран третьего мира. А так же ведут борьбу за сохранение природного баланса.
Мельком взглянув на экран, Мэдлин продолжает.
---Программа звучит вполне позитивно, но на деле существует информация о тесной связи этой организации с подпольными группами, которые путем экологического шантажа и откровенно подрывных техногенных провокаций формируют в различных регионах планеты финансовую и политическую обстановку, выгодную некоему узкому кругу людей. Бенджамен Йорк - лишь верхушка айсберга, а нам надо добраться до тех, кто стоит за ним. Это ясно?
---Конечно,---отвечаю, пожав плечами.---Старая история, все стремятся, так или иначе, править миром. Но теплое местечко уже занято. Миром занимается Первый Отдел, и он не намерен уступать своих позиций.
С ледяной улыбкой, полной скрытого предупреждения, Мэдлин возражает:
---Первый Отдел контролирует равновесие в мире и не дает тому скатиться в хаос. Мы не вынашиваем целей финансового господства, а лишь пытаемся предотвратить бойню и разрушение. Группировки же, преследующие чьи-то однобокие корыстные цели, могут вызвать не просто срыв политической стабильности, но глобальную техногенную катастрофу, после которой человечеству уже не оправиться. Надеюсь, ты понимаешь разницу?
Осознав, что испытываю терпение начальницы, считающей систему Отдела безупречной и единственно правильной, поспешно киваю. В конце концов, каждый творит собственных кумиров. А для Мэдлин Отдел является религией.
Милостиво приняв мое смирение, собеседница продолжает:
---Бенджамен вращается в самых высоких кругах, являясь желанным гостем многих привилегированных мероприятий. Но, кроме того, он - эстет, не упускающий новинок современной культурной жизни. Йорк поддерживает дружеские и деловые связи с известными актерами, писателями, художниками. Люди творческие, как правило, придерживаются широких, нестандартных взглядов на жизнь, их работа – нарушать привычное и искать новые способы самовыражения. Вот на эту удочку и ловит их мистер Йорк. Ведь провозглашенная цель этой организации - идиллическая гармония природы и человека. Конечно, простые волонтеры от искусства его не слишком интересуют, Бенджамен ищет людей, добившихся финансового успеха или имеющих состоятельных и щедрых покровителей.
Внимательно слушая пространную лекцию Мэдлин, одновременно перебираю в уме причины своего просвещения.
Ну, художник я, пожалуй, от слова «худо». Мои акварели похожи на грязные мутные лужи, а литературные притязания не простираются дальше отчетов о проведенных операциях. Актриса тоже неважная, иначе давно бы уже научилась играть по правилам Мэдлин и Майкла. Из богатых покровителей припоминается только Первый Отдел с еженедельными отчислениями заработанного потом и кровью. Вряд ли такой «меценат» заинтересует рафинированного мистера Бенджамена Йорка.
Тогда зачем я понадобилась Мэдлин?
Но долго теряться в догадках не приходится. Покончив с вводной частью, моя собеседница переходит к главному.
---Мы вычислили, что именно ты обладаешь качествами, привлекающими внимание Йорка: мятежность, непредсказуемость, искренность и неуемная жажда изменить мир в лучшую сторону. Кроме того, ты молода, красива, а благодаря умело разработанной легенде, станешь еще и талантливой. К концу декабря мы организуем твою персональную выставку в Галерее искусств.
Мэдлин снова ласково улыбается, а я пораженно молчу, тревожно прикидывая, которое из моих «дарований» предстоит столь спешно развить.
---Художественная фотография,---ставит точки над i собеседница,---у тебя есть пара недель, что бы постигнуть профессию. Арман поработает над коллекцией и над твоими навыками, Никита. У него огромный опыт и собственные методы преподавания. Психологический профиль уже отправлен, значит, к завтрашнему утру Арман составит график занятий.
---Угу,---мрачно соглашаюсь я, но внутренний бесенок не дает смолчать.---А как быть с богатым покровителем? Ведь за пару недель вряд ли удастся сотворить из меня мировую знаменитость?
---Решим ближе к делу,---мягко пресекает вопросы Мэдлин. И добавляет долгожданное:
---На этом все. Можешь идти на отчет.
Незамедлительно пользуясь разрешением, покидаю ненавистный кабинет.

******
Две недели спустя….

Словно зачарованные мы смотрим вслед человеку, пересекающему Восточный зал Третьего уровня. Наконец, мужчина пропадает за поворотом коридора, а я и Арман понимающе переглядываемся.
---Шикарный зад,---произносит мой ветреный преподаватель по фотоискусству.
---Ага,---умиленно соглашаюсь я,---Просто картинка. Может, добавим пару ракурсов в готовящуюся коллекцию?
Арман смеется, показывая ровный ряд пожелтевших от постоянного курения зубов.
---Думаешь, Майкл оценит наше вдохновение?
Грустно покачав головой, признаю его правоту:
---Уверенна, что нет. У Майкла плохо с чувством юмора.
Все еще смеясь, Арман обнимает меня за плечи:
---А почему так печально, детка? Посмотри на это иначе: твои шансы оценить картину в натуре гораздо выше моих. Вы же будете вместе работать на миссии.

Истинная правда. Две минуты назад эту новость сообщил нам Майкл, отыскав в фотомастерской Армана на Третьем уровне, где я пропадала уже вторую неделю. И почти столько же времени мне не случилось видеть собственного тренера, занятого сначала разоблачением отца глупышки Эвелин, а затем получившего недельный отгул за неведомые заслуги перед Отделом.
Подзабыв за многодневную разлуку, сколь сильное влияние имеет на мои чувства этот мужчина, почти цепенею, заметив его на пороге фотомастерской. Майкл, как обычно, не тратясь на лишние приветствия, сообщает, что ждет меня через час в кабинете Мэдлин для уточнения деталей совместной миссии. А затем поворачивается и уходит, не попрощавшись.
---У парня, похоже, плохо с английским,---хмыкает вслед Арман,---Скудный запас слов. Как ты с ним общаешься?
---Телепатически,---бурчу я, собирая разбросанные фильтры,---Жить захочешь –научишься понимать. А говорить сама могу за двоих.
---Неужели?---мой собеседник тепло улыбается,---Я и не заметил, что ты такая болтушка.
---Куда уж заметить! У самого рот не закрывается…
Он опять смеется. Обычное дело, наше общение состоит из постоянных беззлобных подколов.

Вообще последние две недели выдались для меня удивительно безмятежными. И пресловутая система преподавания Армана оказалась на редкость приятной штукой. Мастер засыпал меня полезными сведениями, щедро сдобренными занимательными историями из собственной жизни. Ему было о чем порассказать. Сорокалетний американец итальянского происхождения, исколесивший полмира в поисках лучшего кадра. В разное время его моделями становились многие знаменитости. Но, как у каждого в Отделе, существовала в прошлом Армана и темная полоса. Не вдаваясь в подробности, фотограф рассказал, что был осужден пожизненно за убийство любовника, совершенное в состоянии наркотического угара. И, как водится, покончил с собой в тюрьме. Так началась его карьера в Первом Отделе. Впрочем, тоже вполне успешная.

Время пролетает незаметно. Наконец, взглянув на часы, спохватываюсь, спешно прощаясь с мастером.

******
Мэдлин и Майкл уже в кабинете. Оба встречают мой запоздалый приход осуждающими взглядами.
«Чертовы зануды!»
Быстро извинившись, падаю в свободное кресло и демонстративно превращаюсь в благовоспитанную мисс Внимательность.
Переглянувшись с Майклом, Мэдлин интересуется:
---Материалы для выставки готовы?
---Почти,---отвечаю я,---Арман к завтрашнему утру оформит оставшееся.
---Хорошо,---соглашается она и добавляет,---Арман очень доволен твоими успехами.
Мэдлин снова поднимает глаза на Майкла. Оба кажутся весьма удивленными похвалой фотографа в мой адрес.
«Трижды зануды!»
Но внешне я лишь мило улыбаюсь, спрашивая:
---Так что решили по поводу спонсора?
Начальница возвращает мне милую улыбку:
---Его не будет. Будет богатый муж, готовый потратить на таланты горячо любимой супруги немалые средства.
В кабинете внезапно становится душно.
Муж? Какой еще муж? О, господи, только не это! Терпеть не могу валентайн - миссии. Оставьте их лучше для Майкла, он в этом мастер.
Оборачиваясь, замечаю холодную мину на лице соседа, и постепенно начинает доходить, что именно Майкла наметили в «горячо любящие мужья».
Какой сюрприз! Картина совершенно меняется, становясь заманчивой.
---Насколько долгой будет миссия?
Мэдлин приподнимает брови:
---Насколько понадобится. Наша первая цель – привлечение внимания Йорка, а дальше как пойдет. Учти, ты обязана быть яркой, порывистой и … влюбленной. У Бенджамена Йорка не должно возникнуть ни малейших сомнений в том, что вы страстные молодожены, готовые на все ради друг друга. Именно в таком состоянии людьми проще всего манипулировать, и он подобного шанса не упустит.
Мэдлин озабоченно хмурит гладкий лоб.
---За Майкла я не переживаю, у него большой опыт. А вот ты, Никита…. Постарайся достовернее войти в роль. Возможно, стоит прорепетировать?
Все еще ошарашенная открывшимися перспективами, молча перевожу взгляд на Майкла.
Тот застыл в своем кресле, похожий на кусок антарктического льда. Интуиция тихонько подсказывает, что он вряд ли расположен к репетициям.
Ну да, где наша не пропадала? И выдастся ли мне еще одна подобная возможность?
Девушке в рамках Первого Отдела не приходится слишком привередничать.
---Пожалуй, Вы правы, Мэдлин. Небольшая репетиция не помешает. Когда начнем?
Адреналин, щедро поступающий в кровь, заставляет учащаться пульс и наполняет гулом мои уши. Поэтому голос Мэдлин слышится приглушенно.
---У вас мало времени. Сходите вдвоем пообедать, войдите в свои роли и договоритесь о правилах….
«Вот еще! Я сыта по горло правилами Майкла! И на этот раз мы будем играть, по-моему».
Мэдлин опять что-то говорит, а Майкл ей отвечает, но мое сознание категорически отказывается сосредотачиваться на беседе. Я уже знаю все, что может пригодиться. Мысли меж тем галопом уносятся прочь, рисуя заманчивые картины предстоящего Рождества.
«Спасибо, спасибо, дорогой Санта! Кажется, в этом году и я, наконец, получу свою долю сладостей!»

…